Денис Самородов - Главный ресурс Империи [сборник]

«Ну что же ты, тьма тебя накрой, тянешь!» — Мартин знал, что теперь он точно обречен, и это знание, как ни странно, принесло ему какое-то облегчение. Один удар резака — и все кончится. И он, Мартин Клэй, бывший флай-капитан, а ныне старший пилот имперских вооруженных сил, будет растерзан карателем имперского же отряда зачистки из-за чьей-то ошибки. Аминь.

Каратель ударил. Лазерный резак противно прошелестел рядом с лицом Мартина и до половины вошел в стену с не менее противным скрежетом, обдав щеку бетонной крошкой.

Мартин открыл зажмуренные глаза. Каратель застыл в неподвижности зверя перед броском, словно к чему-то принюхиваясь. Мартин услышал звук падающих капель и только сейчас посмотрел вниз. Рука карателя торчала чуть наклонно, пробив живот ровно посередине и прочно удерживая тело на весу, и по ней бойкими ручейками текла кровь, скапливаясь в районе локтя и уже оттуда устремляясь к полу. Боли Мартин не чувствовал, как, впрочем, и ног. «Достал до позвоночника», — диагностировал он автоматически.

Каратель мягким, но быстрым движением отпустил воткнувшийся резак и поднес руку к своему шлему. Мартин увидел на ней следы старой запекшейся крови и опять вспомнил кабинет Гнусмана. «Что здесь вообще делает зачистка?» — пришло ему в голову.

Каратель тем временем нажал на что-то пальцем, и непрозрачное забрало его шлема с тихим звуком уехало вверх, открывая лицо.

Точнее, то, что когда-то было лицом.

Мартин увидел гладкий череп, туго обтянутый бледной кожей. И вперившийся прямо в него глаз. Второго не было, и из пустой глазницы торчал пучок тонких оптоволоконных кабелей, уходящих в глубь бронекостюма. Нижняя челюсть была ампутирована, видимо, за ненадобностью, и через ее место проходили две прозрачные трубки с розоватой жидкостью, скрывающиеся в носовых отверстиях. Трубки были плотно прижаты к коже и заворачивали единственную губу, открывая оскал верхних зубов.

Зачем каратель открыл шлем, так и осталось для Мартина неясным. Чувствуя, что сознание его мутнеет от обильной потери крови, он извернулся и выстрелил из все еще зажатого в руке лазерника прямо в уставившийся глаз.

И, ощутив напоследок, как резко дернулось что-то большое и чужеродное внутри его живота, опять вырубился.

Почему-то это больше напоминало сон. Мартину вспомнился один из вечеров на Изумрудном Раю, когда они с Ольгой лежали на пляже и смотрели на звезды. Она сказала тогда ему:

— Знаешь, у нашего народа есть странная легенда, даже не легенда, а поверье, что ли. Только не вздумай смеяться! — Она приподнялась на локте и пытливо заглянула ему в глаза.

— А вдруг она смешная?

— Нет, она не смешная. Я же говорю, странная… — Ольга немного помолчала, переведя взгляд на море. А потом начала, говоря слова как бы нараспев, словно подчеркивая их значимость. — Однажды, сразу после Темного Исхода, когда мы только осознали себя людьми, к Праматери Ларге пришло видение. Она собрала рядом с собой всех женщин клана и поделилась с ними мудростью. «Каждая из вас, — говорила она, касаясь их по очереди своим пальцем со странным узким наперстком, оставлявшим маленькую метку, — несет теперь в себе частицу света, вырвавшего всех нас из Тьмы Исхода. Эта часть будет с вами до самой смерти, и, храня ее, вы приведете наш народ к благоденствию и процветанию. Наши поля будут давать обильные урожаи, наши люди не будут знать болезней и горестей, а женщины нашего клана будут почитаемы и уважаемы всеми. Но бойтесь лживых и коварных мужчин! Полюбив кого-то, любая из вас сама отдаст своему избраннику частичку нашего благополучия. Пусть даже многие из них будут достойными и отважными, но только мы можем сохранить в себе этот свет. И когда последняя из вас отдаст свою часть или умрет, наш народ будет обречен и погибнет. Помните об этом! Ваша любовь — это самое ценное, что есть теперь у наших людей. Вы будете рожать детей, но это будут лишь девочки, и после вашей смерти они также унаследуют ваше бремя. Если же у кого-то родится мальчик — что ж, это будет верным знаком, что одна из вас не справилась со своими чувствами и отдала свою часть света мужчине». После того, как Великая Ларга коснулась всех, она закрыла глаза и умерла. И все с той поры было именно так, как она сказала. Клан Ларги стал самым почитаемым кланом, а мудрость и знания его женщин были известны по всем землям. Многие мужчины боролись за честь стать их мужьями, ибо каждому из них было доподлинно известно — если женщина Ларги родит кому-то сына, то всю оставшуюся жизнь того не оставит удача. Но женщины клана Ларги всегда были холодны и неприступны.

Ольга опять помолчала.

— Странно, правда? — спросила она тихим голосом. — Немногие сейчас помнят эту легенду. Просто я, ты же знаешь, всегда интересовалась историей. И кстати, ваша имперская ресерч-канцелярия ведет сейчас переговоры с нашей королевой о вскрытии усыпальницы Праматери Ларги. Вряд ли у них получится — это наша святыня уже много веков, не говоря уже об исторической ценности.

— У каждого народа свои сказки. Слышала бы ты, что рассказывала мне на ночь моя мать! — Мартин, хоть и пытался сохранить серьезность, не удержался от улыбки. — Самое странное то, что в них во всех прослеживается упоминание о Темном Исходе, Пришедшей Тьме и тому подобных вещах. Но это пусть у ученых голова болит!

Он откинулся на спину и опять лениво уставился в звездное небо. Ольга легла рядом и положила голову на его грудь.

— А знаешь, Март, — она всегда называла его почему-то сокращенно, — знаешь, у нас будет ребенок.

— Расслабьтесь, Тадеуш. Мы не причиним вам вреда, — голос, как всегда, просачивался прямо в голову, заставляя все тело напрягаться вопреки услышанному приказу.

И все же это был не Безликий. То есть Безликий, но Безликий другой и все так же скрывающий лицо в тени. Голос был практически идентичен, но в интонациях, несомненно, чувствовалось что-то непривычное.

— Кто вы? — сумел выдавить наконец-то Лапек.

— Не бойтесь, Тадеуш. В отличие от вашего бывшего хозяина мы не собираемся держать вас в клетке. Нам понадобится от вас маленькая услуга, после которой вы будете вольны следовать куда угодно.

— Услуга?

— Печать. Вы поставите ее под несколькими документами и будете полностью свободны. Мы снабдим вас новой идентификационной картой и высадим на любой, в пределах разумного, разумеется, обжитой планете.

— Несколько документов, и все? — Тадеушу страстно хотелось поверить, но здравый смысл настойчиво подсказывал ему этого не делать. Зачем кому-то оставлять свидетеля в живых, когда гораздо проще заставить его замолчать навсегда?